Я некоторое время шагал от вокзала прямиком по Невскому проспекту, но потом я решил, что нужно внести немного разнообразия и свернул на Караванную. Через двести шагов я оказался на Манежной площади. Потом пошёл по итальянской улице и вскоре попал к Русскому музею. Перед входом я употребил одно из двух яблок, прихваченных специально для такого случая.
Ко входу в музей, обгоняя меня с яблоком, пронеслась группа школьников возглавляемая отрядом из трёх женщин. Я не спеша подождал, пока вся их группа исчезнет за подвальной дверью, ведущей внутрь, и зашел следом. На внутренней лестнице я встал в конец очереди в кассу, а школьники пролетели своей экскурсионной группой через отдельный портал.
Была как я помнил, в корпусе Бенуа, картина перевернувшая моё сознание. В тот момент, когда я видел её в прошлый раз, неосознанное бессознательное стало осознанным сознательным. Я решил во что бы то ни стало увидеть её ещё раз.
Гуляю я значит по залам, которые устроены как галерея, щёлкаю потихоньку кадры плёнки, дабы потом пересмотреть на досуге.
И в этот момент, откуда-то из-за картины появляется служительница культуры, а так как я в этот момент уже приготовился прятать фотографический аппарат, то приготовился прослушать пару вопросов про наличие билета на съёмку или средств на штраф. Но этот шаблон был разорван фразой, которая была сказана максимально доброжелательной интонацией, «у нас съёмка не запрещена!». И расплылась в улыбке. Я поблагодарил её за информацию и двинулся дальше.
И тут меня словно озаряет! Что-то ни в одном из шестидесяти залов музея я не встретил Константин Геворкича. Думаю, ну, как же так?! Подхожу к смотрительнице, спрашиваю, как пройти к товарищу Айвазовскому?
Мне дают инструкции маршрута, я вдохновленный скорой встречей ускоряя шаг иду в заданном направлении. Не буду томить, через пару человек информация трансформировалась в то что я предчувствовал, на входе в интересующий меня квадрат висела вот такая байда:
Такого я, честно говоря, не ожидал! Ну что делать, надо было двигаться дальше.